Я - музыкант, певчий. Я пою на клиросе в православном храме вот уже более 12 лет. Среди участников нашей молитвы по соглашению немало певчих. В основном потому, что "Доброуст" я изначально делал именно для певчих, и лишь потом этот проект обрел более широкую аудиторию.
Музыканты - люди своеобразные. Прежде всего, музыкантом быть трудно. Со стороны этого не видно вообще никак. Люди танцуют, поют, живут яркой жизнью и, кажется, вполне довольны тем, как проводят время. Увы, эта оценка далека от реалий. Творение музыки, творчество вообще всегда идет рука об руку со странными побочными эффектами... Психологическими эффектами.
Депрессии, тягостные состояния, чувство опустошенности, и гиперчувствительность. Человек рядом с тобой только подумал о тебе "не очень", а ты уже это чувствуешь. Человек только сделал намек, а твои музыкантские оголенные нервы уже ощущают это почти как тайфун. Мы как чувствительные антенны, с торчащими во все стороны усами локаторов. Без этой чуткости тонкую музыку не родишь. Но эта же чуткость своей обратной стороной пригибает к земле.
Но у этой чуткости есть и положительное применение. Оно было, в частности, применено для создания и правки алгоритмов "Доброуста". Просто инженера для создания "Доброуста" недостаточно. Нужен музыкант, человек с оголенной нервной системой... Зачем? Чтобы ПОЧУВСТВОВАТЬ.
На уровне изначальной задачи молитва за другого не кажется чем-то сложным. Некто просит об исцелении. Перекрестился перед монитором и сказал "Исцели его, Господи..." Вроде бы просто, правда? Но наша задача не простота, а эффективность. То есть, наша задача реально помогать и твердо знать, что мы не "просто вычитываем" имена, что мы тратим время не напрасно. Что стоит продолжать, что стоит тратить на это время.
И вот тут как раз и нужна чуткость как инструмент анализа.
Я довольно давно занимаюсь тем, что подаю сорокоусты об упокоении разных людей. И мой опыт молитвы начался именно с сорокоустов. И уже там возникло необычное наблюдение. Я заметил, что хотя в сорокоусте молюсь не я сам, а священник вынимает частицы на проскомидии, на мне тоже неким образом отражается факт "заказа" сорокоуста в церковной лавке. Причем эффект "отражения на мне" - стойкий.
Если я заказываю сорокоуст за упокой за человека в добром духовном состоянии, я просто не чувствую ничего. Ну, кроме легкой радости, что "ух, сделал доброе дело". А вот если человек с проблемами, то...
Сорокоусты я всегда обычно заказываю вечером, на вечерней службе. То есть, в день заказа частица не вынимается, это происходит на следующий день. Так вот если человек, за которого я заказал, находится в недобром состоянии - я ощущаю страшное уныние, как будто из мира ушла вся радость. Тягостный "беспросвет" буквально окутывает меня. Такое состояние держится 2-3 дня а потом рассасывается бесследно...
Субъективно? Ожидаемо?
Но вот в чем подвох. Иногда я заранее знаю, что человек в недобром состоянии. Скажем, он пил. Но иногда... Иногда человек для меня совершенно темная, извиняюсь за каламбур, лошадка. Помню, как я заказал сорокоуст за одного парня. Обычный парень, в церковь то даже не ходил. Но... день, два... ничего... легкость... как же так?
А потом я узнал. Незадолго до смерти он с женой ребенка из детдома взял. Это подвиг. Это не нищему подал и пошел дальше к своему комфортному существованию. Взять дитя - это обречь себя на годы проблемного бытия. И потому это подвиг очень высокой пробы.
Именно поэтому я постоянно, постоянно Вам говорю... дела, только дела... этот парень в храм то не ходил, был просто крещеным. Но его сердце рождало дела. И после смерти была легкость. То есть, чуткость подсказывает - хочешь быть легким после смерти, делай дела.
Видите, я же понимаю, что мы живем в бедной стране. Ну не можем мы раздавать деньги пачками. Ну нету, честно. Но помолиться то минут двадцать в день реально? За кого-то другого... Это же забота. Если даже этого не можем, то мы кто вообще? Равнодушные люди. Самые страшные люди. Поэтому я так душно и навязчиво продвигаю "Доброуст". Это добро, доступное каждому бесплатно.
А бывает наоборот. Думаешь, человек святой. Заказываешь за него сорокоуст почти как дань традиции. Ну, мол, надо же проводить. И тебя просто к земле пригибает. Тяжесть, огроменная тяжесть.
И вот тут я подхожу к самому главному. Похожий эффект создает и "Доброуст". Если добавить в него сразу много имен трудных людей, обычных мирских людей, молиться становится трудно. Как будто на тебе есть невидимая тонкая золотая вуаль от частого посещения храма, а ты пошел в турне по кабакам, по злачным местам и с тебя этот покров содран и ты пахнешь перегаром, табачным дымом и смрадом нечистот... Ты - начал молиться за мирских.
Но.... этот эффект проходит. Он проходит, вот в чем чудо. Мы читаем, читаем, читаем записки. И как будто утюг космический... утюжит, утюжит эти имена. Помню, меня просили помолиться за Романа.
Мол, за него некому молиться. Обычный парень, прожил трудную жизнь, родителям был не нужен. Ну, в общем ясно, обычный пакет, судьба, которая сейчас в массовом тираже. Наверное, попивал. Наверное, погуливал. Все было. Но... у него была (и есть) печальница. Женщина.
Она постоянно за него везде по пабликам раскидывает информацию, просит молитв. Она говорит, он ей снился в переломанном виде в грязи. Она покупала за него именные кирпичи, заказывала сорокоусты. "Доброуст" сейчас усиленно молится за него.
И знаете. Я заказал за него сорокоуст за упокой. Я заранее знал, что "душа ну как бы тяжелая". Но... тяжести никакой я не ощутил. Массовая коллективная молитва "выгладила" эту душу, что-то с ней сделала, что тяжести от нее больше не исходит.
Я не знаю, означает ли это спасение или что еще, но... ощущения, будто легкая, слегка печальная прозрачная такая осенняя свежесть. Не бурная радость, как от святого, но и не тяжесть. Как будто человек обрел покой.
А значит, мы занимаемся чем-то важным. Мы реально помогаем душам усопших и душам живых. Да, это сложно. Иногда у участников может накатывать мысль "да чем я вообще занимаюсь... тупой вычиткой имен... это и не действует вообще". Ну вот чуткий человек Вам говорит со всей ответственностью.
Действует!
Это - реально как-то омывает души.
И самое сложное тут - вбить в себя мысль, что молитвенный труд за других, это рутина. Да, Царство небесное нудится. От слова "нудно". Самые ценные вещи на планете делаются зачастую именно нудно... Но плоды превысят все наши самые смелые ожидания.